15 февраля художница Ольга Юргенсон представила свою мультимедийную инсталляцию, рассказывающую сложную историю одной семьи. Выставка «Вернуться в Тойла» будет открыта до 27 апреля.
Работа основана на личном исследовании художницы о судьбах ее предков – как эстонские переселенцы добились успеха в России, но потеряли все в вихре революции. Инсталляция раскрывает о выборе, с которым столкнулась семья: где их настоящее место и какую землю называть домом.
Ольга Юргенсон поделилась предысторией создания инсталляции и подробнее рассказала свою историю в интервью.
Интервьюер:
Ольга, расскажите, пожалуйста, о вашей поездке в Россию.
Ольга Юргенсон:
В 2022 году, когда началась война, я решила сделать очень важный для себя шаг — поехать в Россию, на родину моего отца. Он родился в деревне Смородина, Ульяновской области. Мне было важно увидеть это место своими глазами, побывать там, где жили мои предки.
Я не знала, чего ожидать от этой поездки, но она оказалась глубоко эмоциональной. Уже в автобусе, который вёз меня в Смородину, завязался разговор с женщиной, сидевшей рядом. Это был неожиданный, но очень значимый момент. Оказалось, что она тоже из семьи эстонцев, переселившихся в эти края. Она рассказала мне о людях, которые остались здесь, о судьбах, которые переплелись с российской историей. Этот день стал для меня по-настоящему особенным.
Интервьюер:
Эта поездка повлияла на ваше желание изучать архивы?
Ольга Юргенсон:
Да, она стала толчком к серьёзному исследованию. Я начала работать с эстонскими и российскими архивами, изучать историю переселенцев, а также местную архитектуру. В ходе поисков я выяснила, что мои предки покинули Эстонию в 1869 году. Они основали деревню, начали обрабатывать землю, постепенно обустраивали жизнь. Это было время, когда крестьяне получили паспорта и стали свободнее перемещаться по России.
Интервьюер:
Как развивалась жизнь в деревне?
Ольга Юргенсон:
Деревня росла и развивалась. Моя бабушка жила там, и место, где она жила, до сих пор называется Красной деревней. Я узнала, что сначала мои предки арендовали землю, а затем смогли приобрести её в собственность. Они были трудолюбивыми людьми, и их хозяйство процветало.
Но после революции 1917 года всё изменилось. В 1920-е годы стало очевидно, что для многих эстонцев встала дилемма: оставаться в России или вернуться в Эстонию, которая обрела независимость. Мой прадед, Эдуард Юргенсон, подал заявление на получение эстонского гражданства, но этот процесс был сложным, и судьба семьи оказалась неопределённой.
Интервьюер:
Как исторические события повлияли на вашу семью?
Ольга Юргенсон:
К сожалению, очень сильно. В те годы шли войны, сменялись политические режимы. После революции начался период военного коммунизма, коллективизация, репрессии. В 1929 году началась коллективизация, а в 1937-м — репрессии. Многие семьи оказались в сложной ситуации, в том числе и моя.
Я нашла документы, которые показывают, что мои предки жили достаточно успешно: они работали, развивали хозяйство, помогали окружающим. Но, несмотря на это, их судьбы зависели от решений, принятых на государственном уровне.
Интервьюер:
Вам удалось найти семейные документы?
Ольга Юргенсон:
Да, за две недели до поездки я обнаружила письма родственников, старые фотографии и важные документы. Некоторые из этих фотографий датируются XIX веком. Они помогли мне лучше понять, как жили мои предки, какими они были, чем занимались.
В 2020 году мне удалось найти заявление моего прадеда о гражданстве и его анкету. В советских архивах сохранилось немало документов, и благодаря этому я смогла восстановить важные детали его жизни. Из церковной книги я узнала, что в 15 лет он покинул родной дом. К 1937 году он уже занимал значительную должность.
Интервьюер:
Какие неожиданные факты вам удалось обнаружить?
Ольга Юргенсон:
В процессе исследований я наткнулась на упоминания о Балтийском флоте и его роли в судьбе моего прадеда. В 1938 году он был среди организаторов одного важного события.
Также я нашла архивные списки переселенцев. В течение трёх лет собирали людей со всей России — из деревень, из семей крестьян и рабочих. В этих списках были мужчины, которым выдавали визы или решали их судьбу: могли ли они уехать, были ли у них военные обязательства. Эти документы буквально каталогизировали человеческие судьбы.
Интервьюер:
В ваших работах часто встречаются графические элементы и рукописный текст. Почему для вас это важно?
Ольга Юргенсон:
Мне нравится работать с графическими материалами. Сейчас люди редко пишут вручную, но рукописный текст придаёт работе личный характер, делает её живой. Документы, которые я нашла, настолько красивы сами по себе, что я решила оставить их в оригинальном виде — в черно-белом цвете, без лишних дополнений.
Интервьюер:
В вашей выставке часто встречается образ птиц. Что он для вас значит?
Ольга Юргенсон:
Птицы всегда возвращаются домой. В какой-то момент я осознала, что моя жизнь похожа на их. Судьбы моих родственников зависели от решений, принятых далеко за пределами их домов. Они были вынуждены покидать родные места, а потом искать пути возвращения — или хотя бы сохранения памяти.
Интервьюер:
Какие легенды передавались в вашей семье?
Ольга Юргенсон:
Например, была история о спрятанном золоте. Говорили, что где-то есть сундук с драгоценностями, но никто его так и не нашёл. Это, конечно, легенда, но она показывает, как люди держались за надежду, как ценили то, что имели.
Интервьюер:
Какой главный смысл вы вкладываете в свою выставку?
Ольга Юргенсон:
Люди перемещаются, судьбы меняются, но память остаётся. Мне важно показать, как прошлое вплетается в настоящее, как истории наших предков остаются с нами, даже если мы не всегда осознаём это.
